Зайдя в казарму, его и двух солдат, которые были его проводниками по базе, встретил дежурный и двое бойцов, которые были вооружены только пистолетами уже привычными для Митчелла Beretta. Пройдя дальше, они оказались в общей комнате отдыха. Довольно просторная комната с неплохим интерьером, три дивана, четыре кресла, два три стола и два здоровенных книжных шкафа, которые были забиты книгами. А так же большой телевизор, на котором сейчас возник ведущий новостей, а внизу, в углу красовалась небольшая красная полоска с надписью CNN. Диктор сообщал о происшествиях в мире и в Соединенных штатах. Кто-то разместился по удобнее на мягком кожаном диване и слушал диктора, кто-то разговаривал, кто-то увлеченно уставился в книгу, кто-то играл в шахматы или карты. А он вместе со своими конвоирами направился по коридору, затем остановился у белой двери. Ему сказали, чтобы он подождал здесь. Зайдя в небольшую комнату, он увидел небольшую одноместную кровать, тумбу около кровати, небольшой шкаф, так же на небольшой тумбе стоял телевизор, рядом разместился небольшой DVD-проигрыватель. ещё одна дверь вела в санузел. Неплохо тут офицеры живут, - подумал капрал и положил сумку под кровать, а сам упал на нее, положив руки под голову. Через пять минут в дверь к нему постучались, и уже другой солдат занес ему две большие папки и штуки четыре DVD-дисков. А ему выдали какую-то маленькую папочку, которую он осилил ещё до того, как сел в самолет. Ему предстояло как минимум два-три дня для того, чтобы ознакомиться со всей этой информацией. Но время у него было – на часах в комнате показывало только 10:26, так что до конца дня он вполне успеет прочитать эти папки…

Он включил фонарь, который располагался на тумбе, которая воспроизвела яркий свет. Пилот улегся на кровати так, чтобы можно было читать. В его руках была довольно толстая папка, листы в которой были сплетены железными кольцами. Первая страница была прозрачная, на которой было написано на английском: «Подробная полная информация о Зоне Отчуждения. Часть 1», Затем большими красными буквами красовалась знакомая надпись «Совершенно секретно!», а внизу было написано: «Вся информация была собранно профессорами Института Ядерных Исследований П.Сахаровым, Д.Кругловым, при содействии академиков Н.Озерского и А.Германа». Вторая страница, уже бумажная, гласила…
«Данная информация – полная сборка всех исследований Чернобыльской Зоны Отчуждения. Все исследования проводились при содействии ВС многих стран, а так же нелегально проникающих в Зону Отчуждения сталкеров, за что их нельзя не благодарить. Собранная информация в самом подробном виде рассказывает про всю ситуацию в Зоне Отчуждения, информацию о фауне и флоре, аномалиях и артефактов, так же здесь сообщается вся информация про группировки сталкеров – официальные и неофициальные, приводятся примеры сталкерских легенд, которые ещё требуют научное объяснение. Данная информация абсолютно секретна и разрешается к допуску только по разрешению лиц государства и военных с высшими званиями…»
Фрэнк качнул головой и перевернул страницу. Дальше предоставлялась информация о возникновения Зоны Отчуждения, примерно в пяти страницах рассказывалось о первом взрыве, менее же объемно сообщалось о втором взрыве. Обычно у пилота часто научная информация вызывала отвращения и скуку, но тут он должен будет прочитать и запомнить все от корки до корки. Но он заметил – ему интересно читать о Зоне. Буквально за пятнадцать минут он уже осилил пятнадцать страниц. После первых статей он увидел снимки Зоны Отчуждения до первого взрыва, саму Чернобыльскую АЭС. Дальше начиналась другая статья, которая начиналась с фото, сделанного со спутника. Сейчас увлеченный чтением Митчелл ознакамливал себя с территорией Зоны после второго выброса. Подробно саму территорию разделили на более мелкие, и с каждой такой территорией его знакомил секретный документ. Каждая локация описывалась в пять-десять страниц текста. Подробное описание каждой точки, места, кто обитает, в каком количестве примерно, чего опасаться, есть ли сталкеры, какие группировки, торговцы… Все это было расписано настолько подробно, что Фрэнк будто оказывался там и видел все сам, а не читал…
«… На свалке, в отличие от Кордона, высокий радиационный фон. Это связанно с тем, что весь мусор после первого взрыва на Чернобыльской Атомной Электростанции был вывезен сюда и свален в огромные кучи, радиационный фон у которых превышал норму примерно 30-50 раз. Для того, чтобы хоть как-то сбавить радиационный фон кучи со старой техникой и прочим мусором засыпали землей, так как земля в основе принимает большую часть радиации. Но это никак не помогло – техника настолько пропиталась радиацией, что до сих пор несет огромную опасность. Земля с них сошла, оголив часть проржавевшей техники. Сейчас фон у мусорных куч в 10-20 раз превышает норму…».
Пришло время идти на обед. В небольшой столовой в казарме ему выдали макароны «по-флотски» и чай. С собой он, естественно, взял папку, которую неотрывно читал даже когда ел. Хоть он и понимал, что есть надо спокойно, он все равно неотрывно водил глазами по строкам научного текста потому что ему предстояло прочитать ещё довольно много, при этом ему действительно было интересно. С любознательностью он смотрел на фотографии территорий и их объектов, хотя некоторые территории были без фотографий. Вот он дошел до некого «Радара», который был без фотографий с очень малой информацией. Так же про Припять и ЧАЭС. Объяснялось это тем, что территория туда закрывалась непонятным для Митчелла пси-полем, о котором, видимо, ему ещё предстояло узнать. После обеда он решил посидеть в общей комнате отдыха, в мягком кресле. Теперь он уже читал о мутантах – той самой фауны Зоны Отчуждения. Каждый мутант своим видом на фотографии был будто родом из какого-нибудь фильма ужасов. Все они выглядели устрашающе и ему просто не верилось, что такое вообще существует. Факты подтверждали это…
«…Псевдоплоть, или просто Плоть - Мутировавшая свинья — один из самых наглядных примеров надругательства Зоны над природой. У этих существ сформировался чешуйчато-костный защитный покров, значительно увеличилась способность организма к регенерации, усложнилась нервная система. Как и обычная свинья, «плоть» всеядна, поэтому, будучи голодной, вполне может напасть на сталкера…»
Когда на часах показало 16:37 Митчелл уже закончил читать первую папку и принялся за вторую. В первой он полностью ознакомился с мутантами, во второй, судя по всему, он познакомиться с остатком прелестей Зоны. Снова он лег на койку в казарме, включил лампу и стал увлеченно читать. Сразу же речь пошла о аномалиях, но фотографии к информации не прилагались, сообщалось лишь то, что их можно будет увидеть на диске, который прилагался к информации в папке. Хотя описание было составлено, и причем довольно подробное, так что он смог представить аномалии, но был точно уверен, что все было не так. Глаза снова забегали по печатным буквам, которые образовывали слова…
«…Электра - Аномальное образование, накапливающее статическое электричество. Потревоженная аномалия взрывается мириадами молний, тонких. как иголочки, и больше похожими на гиганскую светящуюся паутину, причём поражение током для любого живого существа почти всегда смертельно. Характерной особенностью "электры" является видимый над ней днём голубоватый туман. Ночью ее обнаружить еще легче - в темноте отлично заметны голубоватые молнии, очерчивающие метровую сферу над землей…»
Во время ужина, как и во время обеда, он тоже неотрывно читал и черпал из тарелки гречку с мясом. На родине в основе он ел только картошку и макароны, гречка показалась ему неимоверно вкусной. Но в основе ему понравились статьи про группировки. Эмблемы, описания, законы, правила, фотографии самих бойцов, главного и известных в группировке личностей. Все было изложено более чем подробно, чем в двенадцатилистовом документе, который выдали ему на базе. Сдав посуду в мойку, Митчелл вернулся в свою комнату и продолжил чтение. Вскоре часы пискнули, показывая, что начинался новый день – на электронном циферблате красовались четыре нуля, которые по середине своей полосы делились двумя мигающими точками. После пол часа Фрэнк дочитывал документ. То и дело он протяжно зевал, глаза слипались – очень хотелось спать. Но вот последняя страница письменного документа закончена. С мыслю о том, что ему предстоит посмотреть завтра, капрал умыл лицо в ванной, разделся и лег спать. Уже через секунду после того, как он закрыл глаза, пилот погрузился в сон…

Писк электронных часов вывел из блаженного сна капрала. Глаза он пока открывать не хотел, сам тянулся для того, чтобы размять мышцы. С каждым писком часы звенели ещё сильнее, чтобы если что хозяин этой электроники все же услышал и проснулся. Ещё слабой после сна рукой он нажал на маленькую кнопочку на корпусе часов и провел руками по лицу. После долгого чтения он ещё мало спал. Но даже если он хочет спать ещё, то не может – ему предстоит посмотреть несколько дисков про Зону Отчуждения. Чуть покачиваясь после сна, Фрэнк зашел в ванную и умыл лицо. Затем все остальное – почистил зубы, умылся, а самое главное – побрился. Остудив кожу гелем после бритья, он снова смог смотреть на себя в зеркало – хоть как-то стал похож на человека. Дальше оделся, заправил кровать, как учили его в учебке. Сложил прочитанные папки на тумбу, снова зевнул. На завтрак он опоздал, так что капрал решил сразу приступить к просмотру документальных фильмов. Дисковод вместе с диском заехал обратно в DVD-проигрыватель, на пульте ему предстояло только щелкнуть по кнопе со стрелкой. Экран отозвался. Перед пилотом появилась надпись-вступление, абсолютно идентичная вступлению в документах. Через десять секунд на экране появился старик в синем халате. Руки у него были заведены за спину, сам он чуть наклонился. Седые волосы, по середине головы красуется плешь. Старик, видимо ученый, заговорил:
«-Здравствуйте, меня зовут профессор Сахаров. Данные видеоролики, собранные мной при помощи моих друзей, помогут вам понять, что же твориться в Зоне Отчуждения, ознакомит вас со всей информацией, которую собрали научно-исследовательские группы, отправленные в…»
Тянулся первый час. Из него уже подуставший Митчелл увидел, что же из себя представляет территория Зоны Отчуждения. Показывали основные объекты, их вкратце описывали, делали разные замеры. Все это он хорошо помнил – более подробное описание, выданное ему в документе, тут было в сокращении. Как ему не хотелось просматривать эти ролики уже с известной ему информацией, но нельзя, и на это было три причины – это приказ, это тоже важно, парню не хотелось сдохнуть в Зоне. Поэтому приходилось терпеть и внимательно слушать диктора, который говорил на русском. А в зависимости от его слов внизу появлялись английские субтитры. Но капрал все идеально понимал и на русском – не зря отец его учил этому «великому и могучему», хоть пилот и американец. Вскоре шел второй час. Он был немного поинтереснее. Речь шла уже о мутантах. Каждого мутанта снимали с осторожностью, чтобы не спугнуть, или не натравить его на себя – «вся фауна Зоны Отчуждения очень агрессивна», - говорил ему недавно прочитанный им же документ. Один раз, при съемке снорка, оператор выдал себя и сам Митчелл увидел его атаку. Он быстро запрыгал к жертве, буквально за пару секунд сократив между ними довольно большое расстояние. Камера в тот момент сильно мешала оператору, и тот кинул её на землю. Она продолжала снимать. Человек в зеленом комбинезоне с закрытой системой дыхания быстро развернулся и достал пистолет ОЦ-33 "Пернач" как раз в тот момент, когда снорк приготовился к последнему прыжку. И вот он отталкивается своими сильными ногами от земли и с рыком выставляет передние лапы, бывшие руки. А оператор резко стреляет прямо в голову мутанту. Четыре выстрела убивают снорка, который резко падает на спину, начиная истекать кровью… Это явно показало то, что в Зоне надо быть сверхосторожным. Вскоре мутанты кончились, а пришло время обеда. Давали какой-то неизвестный карпалу суп, но который очень понравился солдату – наверняка повара не раз брали рецепты у поваров из Чернобыля-4 или других баз. Буквально за пять минут он полностью опустошил тарелку, съел булку с повидлом, запивая его чаем из граненного стакана. А после снова вернулся к просмотру
«На экране возник человек в таком же костюме, что и был тот оператор. Тот стоял напротив чего-то непонятного, но Митчелл явно видел искажение воздуха, которое шло столбом. После прочтения он сразу догадался, что речь пойдет о жарке. Так и есть – диктор с голосом того самого Сахарова подтвердил догадку капрала. А затем человек в зеленом комбинезоне кинул в аномалию то ли болт, то ли ещё что. Тут же весь экран заполонил яркий свет, но вскоре он увидел яркий столб пламени, вырывающийся будто из под земли. Уж очень не хотелось новичку в Зоне попасть в эту жарильню…»
Так скоро закончился уже третий DVD-диск. Оставался час до ужина, так что он вполне мог успеть и на последний диск. Там речь зашла о группировках. В основе снова крутили про их идеологию, но так же брали некое интервью у главарей группировок. Больше ничего ценного. В итоге сам Митчелл ещё не бывал в Зоне, а уже знал многое и вполне мог различить слабую аномалию. Последний ролик с благодарностью за просмотр был последним и кончился как раз под ужин. Сложив диски и папки аккуратно у телевизора, Митчелл отправился поесть. Плотно наевшись уже с наслаждением от местной кухни, капрал от усталости и скуки, которая захлестывала его при просмотре роликов, сразу завалился спать…

Митчелл проснулся как раз под завтрак. С бодрым видом он умылся и привел свое мятое после сна лицо в порядок. Сам оделся в полевую военную форму с лычками капрала, нашивками NATO и воздушных войск. Заправил кровать. Отправился на завтрак. Давали глазунью с жаренным беконом. Получилось довольно вкусно и не очень плотно, что как раз для завтрака, особенно солдата. Отрезая очередной кусок от яичницы, он вспоминал все то, что понял из документов и роликов. Вспомнил краткое описание всего, что можно, воспроизвел в голове карты, виды аномалий… Примерно тридцать минут он поедал свой завтрак, затем пять минут пил кофе. Посмотрел на часы было 8:30, так что можно было расслабиться. Зайдя в общую комнату отдыха, тот поздоровался со всеми, сел рядом с неизвестным ему сержантом на мягкий диван и стал смотреть последние новости от CNN…

ГМ: Ну, что же мне делать дальше? Или что произошло?

ГМ?

>Въезд на базу NATO

Парни вошли в офицерские казармы. Всех шатало, на лице у них были синяки, засохшая кровь, кто-то хромал. Митчелл подошел к своей комнате – она была рядом с комнатой Джорджа. Оба попрощались с остальными, попрощались друг с другом и разошлись. Фрэнк сразу, на память, пошел к койке. Свет включать он не стал. Капрал упал лицом на кровать. Все тело болело, голова рассказывалась, сам он был сильно пьян. Двигаться не хотелось – сильно он устал, боль сковывала его. Через две минуты, не раздеваясь и не умываясь, даже не снимая обувь, пилот отрубился...

День первый.
Митчелл проснулся в середине дня. Первое, что он почувствовал – головная боль. Сильная, резкая. Любое движение капрала отзывалось болью. Стонущий капрал еле-еле сел на кровати. Первым же делом он схватился за голову, в которой каждая извилина, каждый сосуд сейчас болел до ужаса. Сперва он вспоминал вчерашние события… Как они пили, как он вместе с Джорджом играли в бильярд, помнил прелестных девушек из бара. Помнил все. Даже то, как он бил, как били его, как они, пьяные и побитые, возвращались домой. Боль в груди не проходила, но мучила солдата меньше. Теперь он точно знал, что ребра у него не сломаны – он бы сейчас орал, как резанный. Там был просто синяк. Митчелл сидел на кровати ещё примерно минут двадцать – боялся пошевелиться, не знал, чем отзовется голова. Та ещё продолжала больно и противно пульсировать всеми сосудами, извилины мозга были настолько напряжены, что мешали ему думать. Но когда все это более менее прошло, то Митчелл посмотрел на часы. Было примерно пять часов вечера. Да, пилот проспал очень много, профукал обед и ужин. Но он никому сейчас не требовался, ведь его даже не тревожили. Папки, которые ему выдали, до сих пор лежали на своем месте.
Ещё немного посидев, Фрэнк все же встал на ноги, которые почему-то сильно гудели, будто вчера он пробежал очень длинный кросс. Через минуту, тихими шагами, он добрался до ванной, чтобы посмотреть на себя. Это было очень жестокое зрелище. Все его лицо было в крови, которая раньше текла из носа и рассеченной скулы. Глаз его сильно заплыл, его полностью окаймлял фиолетовый круг – страшный фингал ему поставили вчера в баре. Его полевая куртка была полностью запачкана и запятнана кровавыми каплями. Первым дело он избавился от противной формы и ботинок, снял воняющие носки, оставшись только в трусах и майке. После этого он умыл лицо, отмыл с него засохшую кровь. В итоге все оказалось дольно удачно – пострадали только нос, по которому шел порез, – тогда он не почувствовал, что осколок от разбитого стакана порезал его – глаз, который заплыл и был с синяком, ну и рассеченная скула. Сперва он достал два пластыря и наложил их на скулу и нос, скрыв раны. Но вот фингал не скроешь… Митчелл вышел из уборной, закрыл дверь в комнату, открыл тумбочку под телевизором. Это оказался холодильник! Открыв его, он увидел три пакета льда, несколько батончиков, два бутерброда в целлофане и шесть бутылок воды. Фрэнк достал из холодильника воду и лед. Сперва он попил, а затем приложил пакет со льдом к глазу, который сразу отозвался болью. Так он просидел ровно минут пять, затем убрал лед в холодильник, сделал глоток воды и снова лег спать, отрубившись до конца дня…
День второй.
Митчелл проснулся примерно чуть позже, чем в первый день. Голова уже не сильно болела, но сильно кружилась. Проснувшись, капрал долго лежал и смотрел в потолок, боясь пошевелиться. Грудь не сильно болела, но все тело болело и ломило от усталости, так и требуя продолжения сна. Он и сам был бы рад поспать ещё и ещё, но вот ему надо было ещё подержать лед у глаза, чтобы тот вернулся в нормальное состояние, да и для того, чтобы побыстрее сошел фингал, который никак не украшает лицо пилота. Сев на кровати, он провел по своему мятому после сна лицу руками. Чувствовал он себя ужасно. Рука потянулась за бутылкой. Та уже была наполовину пуста, так что в несколько глотков он допил остатки воды в бутылке. Та уже нагрелась до комнатной температуры, так что она не особо утолила его жажду. Хотелось холодненького…
Пилот встал и попытался пройти до холодильника, но не тут то было – его пробрал признак тошноты. Все же он успел добежать до туалета и началось… Примерно минут пять он выплескивал в очко унитаза все содержимое своего желудка. Теперь он отчетливо понимал, что пить ему категорически противопоказано. Нет, пить он может, но не в таких количествах. Парня продолжало рвать, но вскоре это все прекратилось, вышедшая переваренная еда смылась в канализацию. Сам Митчелл пока не мог отойти от этого состояния, поэтому ёще три минуты стоял перед зеркалом в ванной, тяжело дыша. Все это было очень противно… На лице все так же лежали два пластыря, вокруг рассеченной скулы появился синяк, глаз наполовину сошел, но фингал все ещё болел. Поэтому он повторил ту самую процедуру – достал из холодильника пакет льда и приложил его к больному месту, заодно и попил холодной воды. Примерно пять минут он чувствовал, как холодеет его глаз, чувствовал, будто сходит отек, проходит фингал… Но это были только чувства. Положив пакет и бутылку обратно в холодильник, Фрэнк снова завалился в кровать, сам не замечая, что засыпает…
День третий.
Проснулся Митчелл раньше – примерно до обеда. Конечно, ему стало хорошо, полностью сошел алкогольный осадок, усталость и головная боль ушли вникуда. Но почему то ему сильно хотелось спать, словно последние два дня он делал что-то другое, например стоял на дежурстве. Хотя он до сих пор не нужен был никому, так что он мог пока расслабиться. Но сон не шел. Сперва он пытался уснуть в своей любимой позе – засунуть локоть под подушку, голову не нее, при этом лежа на животе. Примерно час он лежал, пока не отекла рука под подушкой. После он попытался сменить позу раз двадцать, просто ворочался в кровати, перевернув все одеяло. Но нет. Видимо за последние несколько дней он полностью исчерпал свой лимит по продолжительности сна.
Пока что он просто лежал, ничего не делая. Вспоминал то, что помнил из документов и фильмов, которые ему вручили. Старался вспоминать все дотошно, что у него в основе получалось. У Фрэнка была хорошая память, даже сейчас он, если его разбудить посреди ночи, то он полностью расскажет все, что можно про историю авиации. Знал он все, что связанно с ней и вертолетами буквально как «Отче наш». Вскоре он так пролежал примерно полтора часа, вспомнив почти все. Но вот он захотел пить, и за почти три с половиной часа он встал с кровати после того момента, как проснулся. Достал из холодильника бутылку воды, а заодно пакет со льдом и шоколадный батончик. Сперва отпил немного воды, приложил лед к глазу, который немного отозвался неприятной болью при прикосновении, а затем раскрыл упаковку батончика и откусил часть, начиная медленно разжевывать. Тот был довольно вкусный и питательный – с карамелью и лесными орехами. Чем то это походило на старый добрый «Сникерс», но вот увы, все батончики были без названия или каких либо надписей на упаковке, просто серая обертка.
Сидел он где-то минут десять, затем вернул бутылку и лед обратно в холодильник, обертку от батончика выкинул в мусорку. Затем лег обратно и включил телевизор. Почти целый оставшийся день он слушал новости, смотрел документальные фильмы, относящиеся к политическим переворотам. Все это было очень скучно. В конце своего дня он снова попил, и очень много – выдул почти две бутылки. Затем минут пятнадцать снова сидел со льдом у глаза. А после при очередном повторе новостей сам не заметил как уснул…
День четвертый.
Сначала он проснулся от мелодии, которая была вступлением к утренним новостям. Слабо поморгав глазами, Фрэнк выключил новости и снова закрыл глаза, сразу уснув… Проснулся он после первой половины дня. Парень был уставший, часто зевал и не мог ничего с этим поделать, снова хотел спать. Но заново уснуть не получилось – хоть он и чувствовал усталость, сон почему то ему не шел. Так что он просто снова стал лежать, просто уставившись в потолок. За лежанием он провел примерно полчаса, пока не почувствовал резкий голод. Хотелось сходить в столовую и отведать вкусной еды, но он не знал, какая у него физиономия. Поэтому он встал и направился в ванную.
Слабо виднелся синяк у скулы, который немного выплывал из под пластыря. Шрам на носу тоже закрывал пластырь, который начал отпадать. Отек глаза сошел, фингал начал рассасываться – уже не было такого ужасного цвета, который был раньше. Пока что он содрал оба пластыря. Они довольно плотно прикрепились к его коже, так что данный процесс доставил Митчеллу неприятную боль. Шрам на носу уже начал заживать, скула тоже уже потихоньку начала затягиваться. Сейчас Фрэнк просто промыл раны перекисью водорода, который нашел в аптечке, находившейся в небольшом ящичке. После сменил пластырь, немного помыл глаз холодной водой. Вроде все… Но взгляд упал на его форму, которая лежала в ванной. Подняв куртку, он увидел пятна крови, которые срочно надо было отмыть. Сев на край душевой кабины, который возвышался над полом, и взяв найденную тут щетку, которую намылил простым мылом, и стал отмывать от формы пятна своей же крови. Было это немного муторно, потому что простым мылом это сделать было тяжело. Но все же он сделал это, хотя слабые пятна этого были видны, но если очень пристально вглядываться. Намочив куртку, он повесил её сушиться. Затем мокрой тряпкой почистил штаны и тоже повесил их рядом с курткой. Ну а дальше как обычно – включил телевизор, достал из холодильника пакет со льдом, воду и уже два бутерброда с батончиком – на это все продовольствие его заканчивалось. Подержав лед у глаза, он съел холодные бутерброды и батончик, попил воды. Снова захотелось спать, чему после капрал и повиновался…
День пятый.
Проснулся он примерно за час до обеда. Чувствовал он себя бодро, поэтому сразу встал и направился в ванную. Первым делом залез в ванную и хорошенько помылся. Было приятно снова ощутить себя чистым, а то он не мылся довольно давно. Затем почистил зубы, убрав с них противный желтый налет, затем аккуратно побрился, чтобы не задеть раны. После сменил мокрые пластыря на новые. К счастью мокрая материя легко отошла от кожи, а налепить новый не составило труда. Посмотрел на себя в чистого в зеркале. Фингал уже почти не было видно. Грязную и ещё не высохшую форму он одевать не стал, так что одел запасной комплект. Всем солдатам выдавали два, но вот ботинки одни, которые были довольно грязные. Взяв ту же щетку, которой отмывал от крови куртку, он почистил ботинки от грязи, которая налепилась на них после очень удачного похода в бар. Вскоре, одетый и умытый Митчелл стал ждать обеда – нормально поесть за столько дней для него теперь было очень важно… Ну а пока он сидел на заправленной им кровати с пакетом льда у глаза – фингал почти прошел, но нужны были некоторые процедуры по типу этой. Вскоре начался обед и Митчелл с большим удовольствием пошел на него.
Никого из друзей в столовой он не увидел, та вообще была почти пуста, лишь пять солдат, которые расселись по разным углам. Одно из них он не знал, всех остальных не раз видел и в столовой, и в комнате отдыха. Наложив себе побольше и всего, капрал примерно пятнадцать минут в обе щеки уплетал еду, наслаждаясь её приятным вкусом. Потом он с удовольствием выпил чай и съел несколько кексов, а затем вернулся обратно в комнату – сидеть в общей комнате с фингалом под глазом не особо хотелось. Так что он вернулся в комнату и включил телевизор на канале «Дискавери». Почти весь день шли «Разрушители мифов», и Митчелл не заметил, как пролетел день. Затем ужин. Спать он лег сегодня рано – в 21:00…

Капрал проснулся рано, за полтора часа до завтрака. Первые сорок минут он снова вспоминал информацию о Зоне, которую читал несколько дней назад. Вспоминал и кадры из роликов, и фотографии. После умылся, заправил кровать, оделся, снова посидел со льдом у глаза – фингал почти сошел, был слабо заметен. Затем в столовой быстро съел легкий завтрак, запил все теплым чаем и направился в общую комнату отдыха. Там, на диване, сидел Джордж. На носу был лейкопластырь, разбитая губа не заживала. Джордж поздоровался с Митчеллом, который сел рядом. Джордж сказал, что все остальные отсиживаются в комнатах и они первые, кто вышли из своих коморок. А потом оба замолчали и стали слушать последние новости от CNN…

ГМ:что дальше?

>Штаб

Громкий писк его наручных часов буквально сразу разбудил капрала. А ему снился плохой сон. Он летел над Зоной. Внизу были покореженные радиацией деревья. И тут он неожиданно начинает падать… При столкновении с землей зазвонил и будильник. Сам Фрэнк был вспотевшим от страха. Но все же в сны он не верил, считал их суеверием и просто плодом спящего воображения. Никак не вещими.
Поднявшись, он пошел в ванную и умыл лицо. На нем уже снова появилась щетина, но все же бриться он не стал – плохая примета перед вылетом. Да, в приметы он верит, а в сны – нет.
После того, как он умылся, но полез в холодильник. В него уже снова положили два бутерброда с колбасой и воду. Именно их он и съел, запив все водой. Наедаться сейчас было бы просто бессмысленно – когда летишь, то обычно после плотного завтрака, ну или обеда, начинает тошнить. И вырвет тебя на приборную панель, и все – фиг ты что увидишь…
Дальше он надел на себя летную форму. Зарядил «Беретту» обоймой, передернул затворную раму и взвел курок, поставил на предохранитель и засунул пистолет в кобуру. Две дополнительные обоймы так же закрепил на поясе. Нож закрепил в специальном кармане на штанах. Напялил бронник, который был не очень тяжелым, даже удобным для пилота. На часах было ровно 5:45. Взяв каску и аптечку, Митчелл быстро покинул казарму и направился на плац

>Плац